Даруйте людям зеркало души

Об этом чуде, создающемся острым умом и горячим сердцем, говорят: «Кино – это зеркало души человека». Оно способно вызывать смех и слезы, высокие порывы и низменные желания, рождает в страждущей душе извечное стремление к красоте чувств и деяний.
На переломе двух веков, когда бурные потоки западной лжекультуры пытались захлестнуть российскую культуру, искусство кино выстояло, хотя и было вынуждено ради самосохранения воспользоваться лжеценностями этого мира.
Время лечит раны.
Сегодня российское кино излечивается от серьезного недуга, возвращаясь к извечным и истинным ценностям здорового общества.
Художественное, игровое кино. А документальное? Прародитель всех других ветвей кинематографа?
Чуть более века назад братья Люмьер изобрели кинопротектор, который запечатлевал, на пленку хронику событий и фактов дня. Первых зрителей синематограф (так называлось кино) вгонял в ужас и страх. Глядя, как с белого полотна на них мчится поезд, люди с ужасом вскакивали с места и выбегали с криками из зрительного зала. Так непонятно, необычно, ново и сильно было первое впечатление.
Но камень был брошен.
Страх проходил, оставляя место недоумению, любопытству, а затем и интересу.
Синематограф развивался. Документальное кино открыло дорогу игровому.
Взрослое население, надеюсь, помнит, как в каждом кинотеатре перед показом художественных фильмов обязательно прокручивали документальные: «Советский Союз», «Новости», «За рубежом», «Северный Кавказ» - сборники событий и фактов.
Были фильмы о героях труда, семейных династиях, об освоении космоса, строительстве БАМа и много-много других. Зрители получали обширную информацию о событиях, происходивших в стране и за рубежом, о новостях в экономике, культуре, обществе…
Немало фильмов, рассказывавших о красотах горного края, быте, культуре народов, населяющих его, народных умельцах, мастерах искусств, было подготовлено и дагестанскими мастерами малого кино режиссерами Магомедом Сулеймановым, Тимуром Султановым, Абдурахманом Алиевым, Юсупом Шахназаровым. Они тепло принимались зрителями не только в Дагестане, но и других регионах нашего многонационального государства.
Если время перестройки давало новую пищу кинодокументалистике, то годы рыночной экономики чуть не стали ее злой мачехой.
Где наша сегодняшняя кинодокументалистика? Если она есть, то о чем ведает зрителю? И смотрит ли ее зритель?
Эти и другие вопросы давно начали беспокоить меня. И потому я решил встретиться с Магомедом Сулеймановым, директором Дагестанского филиала Союза кинематографистов РФ, известным в республике кинодокументалистом, лауреатом Государственной премии РД, заслуженным деятелем культуры РД и РФ.

- Судя по сегодняшнему состоянию документального кино, можно предположить, что оно умирает. А ведь было время, когда документалистика была частицей нашей жизни, предметом воспитания широких слоев масс, информирования населения, ее создатели получали высокие награды…
- Документальное кино никогда не умирало и никогда не умрет. Просто у государства к нему ослаб интерес. Только в прошлом году очередной съезд кинематографистов России принял решение обратить внимание Министерства культуры РФ на увеличение числа документальных фильмов, а также обращение к Центральному телевидению о демонстрации этих фильмов, особенно в национальных регионах. В советское время всем республикам Северного Кавказа Комитетом Госкино СССР планировалось по одной единице документального кино, то есть по одной ленте. Сегодня этого нет.
В прошлом ежегодно проводились республиканские, всероссийские, всесоюзные и международные кинофестивали по разным номинациям. Присуждали звания, лучшим фильмам выдавали высокие премии. Вокруг документального кино был создан своеобразный ореол. Если фестивали художественных фильмов проводились раз в год, то документальных – несколько раз. Они были востребованы. Я лично за свои работы получил звание Заслуженного работника культуры Дагестана, лауреата государственной премии им. Г. Цадасы, был лауреатом более сорока республиканских, всероссийских, всесоюзных, международных фестивалей. В 1991 году получил звание заслуженного работника культуры России.

- Мы с тобой, наши ровесники помнят выдающуюся советскую документалистику и выдающихся режиссеров малого кино.
- Если говорить о том времени – это выдающиеся кинодокументалисты: Эсфирь Шуб, Дзига Вертов, Михаил Ромм, Роман Кармен и другие.
Среди дагестанских заметным явлением стали Тимур Султанов, который создал около 30 фильмов, из них более известные «Махач», «Нарт», «Жизнь прожитая набело», «Капитан», Юсуп Шахназаров, создавший более 10 фильмов, в том числе «Для Советского Дагестана», «Горы зажигают огни», «Гуниб», «Встреча с богатырем», Абдурахман Алиев («Полчаса до рассвета», «В трудный час», «Первый бетон», ваш покорный слуга, в копилке которого 87 фильмов. Пять фильмов моих были куплены шестьюдесятью восьмью странами мира. Это «Дагестанские узоры», «Мой дом Дагестан», «Сумбатль», «О чем поют родники» (фильм о Куркли), «Баллада о Нарын-Кале».

- Какую лепту вносила в кинодокументалистику страны наша республика?
- Я уже коротко ответил на этот вопрос. Тимур Султанов создал прекрасный фильм о поэте и человеке – Эфенди Капиеве, оставил молодежи киноленту о покорении Северного Ледовитого океана, о выдающемся даргинском поэте О. Батырае. Абдурахман Алиев увековечил в своих фильмах Джалалутдина Коркмасова – разве это не заметная лепта? Будущие поколения будут знать о нашей жизни, наших победах, свершениях, трагедиях по созданным кинофильмам.

- И вот пришли годы перестройки, а вслед за ними и – рыночной экономики. Казалось бы, даны свобода, широкие права, большой выбор тематики, чем могут похвалиться дагестанские кинодокументалисты? И лично ты?
- При Советской власти я не имел права делать заказные фильмы. Сегодня мне дано право делать фильм… за деньги. А денег нет. Морозовых, Мамонтовых, Рябушкинских, то есть меценатов, в Дагестане тоже нет.
Снимая вторую серию фильма «Пусть возвращаются птицы» - о гибели Аграханского залива (1 серия была снята в 1975 году, в советскую эпоху), я обратился за помощью ко всем организациям, которые непосредственно занимаются охраной биоресурсов. И что же? Никто ее не оказал. Пришлось занять у друзей в долг 30 000 рублей. Снял фильм. За нее получил Государственную премию. Денежное вознаграждение вернул кредиторам. Хочется выразить благодарность членам Правительственной комиссии, присудившей мне премию. Благодаря им, а точнее их компетентности, я стал победителем, и мне удалось рассчитаться с долгами.
Кстати из этой премии я смог оплатить расходы, связанные с перегоном машины – автокинопередвижки из Великого Новгорода.

- Прежде государство планировало и поддерживало малое кино. Как обстоят дела сегодня, и как ты лично создаешь фильмы?
- Государство сегодня не планирует сегодня увеличение выпуска документального кино. Мало того, чиновники от Министерства культуры России и отдельные чиновники от кинематографии вынашивают мысль отказаться от государственной дотации и отдать кино на откуп частным инвесторам. В этом году из запланированных 120 фильмов 70 – продюсерские (частные).
Поэтому львиная доля от кинопроизводства поступает в карманы инвесторов. Этого допускать нельзя. К тому же продюсерские фильмы не пропитаны национальным духом, не несут национальную идею. Сегодня наши киноленты похожи на американские блокбастеры, в которых текут реки крови, образы героев поверхностны, они не затрагивают глубины души зрителя, не зовут его к добру.
Ну, что дает нам, да и мне лично, «Ночной дозор», «Дневной дозор»? Компьютерное, техническое совершенство? Да, мы решили создать фильмы, чтобы доказать американцам: можем не хуже вас. Но к чему зовет это кино? Что остается от него в душе у зрителя? Если кинопроизведение или литературное произведение не зовет меня к подвигу, не вызывает положительных эмоций, не заставляет подражать героям – то для чего оно? Это не народное искусство.
Мы учились на классике, где были разные жанры – драма, мелодрама, комедия. Чем был хорош соцреализм? Оберегая психику народа, он запрещал показ жестокости, крови – все это выносилось за кадр.
Сегодня говорим о росте преступности. Но мы же сами пропагандируем с экранов насилие! А начиналось все с «Тарзана», «Фантомаса».
Я помню как обком партии, оберегая психику населения, организовывал сначала у себя просмотр нового фильма, а потом уже рекомендовал для показа. Может, молодые люди неоднозначно воспримут мое воспоминание об этом факте, но… население было защищено от насилия, криминала, наркомании и всяких других мерзостей.
Ты спрашиваешь, как я создаю свои фильмы? У меня было большое желание снять фильм о преобразованиях, произошедших в Махачкале. И мне было приятно делать его, потому что я сам лично являюсь приверженцем этих преобразований. И своим фильмом хотел выразить благодарность мэру города Саиду Амирову.
В советскую эпоху я уже снимал фильм о городе, и теперь сопоставил оба фильма. Безусловно, второй на несколько порядков лучше.

- В твоем активе последних лет документальные фильмы о Махачкале, Аграханском заливе, Кайтагском районе… Это хорошо. Почему бы не сделать социальный портрет нынешнего, забытого, покинутого, умирающего села или выдающегося дагестанского ученного, или этносов Дагестана, или таких прославленных людей, как Муса Манаров, Магомед Толбоев…
- После съемки фильма о селении Сумбатль я не возвращался к теме сельской жизни. Так же, как и многие, был растерян в связи с потерей критериев в области культуры, идеологии, да и вообще в жизни. Только сейчас я стал видеть ростки тех положительных явлений, о чем бы мог снимать фильм. Например, о потомках древнего Кайтага. Герой моего фильма – Магомед Джамбуев. Как патриот района и при столь мизерном бюджете он сумел очень многое сделать для своего народа.
У меня никогда не было недостатка в заказах. Но они были связаны с недостойными «героями». И я не снимал. Не снимал более 10 лет.

- Как сегодня обстоит дело с развитием и пропагандой документального кино в России и в частности в Дагестане.
- Очень плохо. Его почти нет ни на экранах телевизоров, ни в кинотеатрах, а потому нет рецензии в газетах.
Если говорить о действующих профессиональных режиссерах, на сегодняшний день в республике, кроме меня и Ислама Казиева, Курбана Ибрагимова и Карена Арзуманова, по-моему, никого нет.

- Наш зритель очень любил кино. На хорошие фильмы бывало настоящее паломничество. Немало картин снималось и по сценариям дагестанских писателей и сценаристов: «Адам и Хева», «Ожерелье для моей Серминаз», «Тучи покидают небо» и ряд других. Были планы открыть свою киностудию, и за решение этого вопроса взялся было обком партии. Забота о развитии кино была и ясна и видна.
Сегодня кто-нибудь думает о развитии кино в Дагестане?
- Никто не думает. В каждой республике при министерстве культуры есть департамент кинематографии, но только не в Дагестане. На мой вопрос в правительстве мне ответили, что ввиду отсутствия киносети и кинопроката, решили департамент не открывать. Хочу спросить: на каком основании федеральное имущество «Дагкинопрокат» с его бесценным архивом, золотым фондом республики, было передано негосударственной структуре , которая никакого отношения не имеет к культуре?
И второе: из 1700 государственных кинотеатров и киноклубов не осталось ни одного. Как случилось, что в одночасье такое количество очагов культуры было приватизировано?
А рядом, у наших соседей в Краснодарском крае, 233 киноустановки, в фильмофонде 19 596 фильмов, объем финансирования составляет 16 миллионов рублей. На экранах кинотеатров в прошлом году демонстрировалось 508 фильмов, из них 177 отечественных.
Озабоченный таким положением и тем, что количество отечественных фильмов в кинотеатре сокращается, я обратился с письмом в Министерство культуры России о строительстве в Махачкале государственного кинотеатра, где демонстрировались бы отечественные фильмы. Можно было бы открыть и дом кино, придав ему и воспитательную функцию. Министерство на письмо не прореагировало. И я вынужден был обратиться с письмом к Президенту России В. В. Путину с просьбой открыть при Минкультуры Дагестана департамент по кинематографии и Дом кино.
На днях получил ответ из Администрации президента, который уведомляет меня о том, что с письмом ознакомились и направили его на ознакомление в Министерство культуры Российской Федерации.
Так что жду результата.

- Документальное кино – это хроника времени, его голос. Даже первобытные люди оставили нам память о себе – наскальные изображения, рисунки… Мы-то, что оставим о нашем славном двадцатилетии?
- Ни я, ни мои коллеги в это смутное, сумбурное время ничего не создали. Лично я не воспринимал это время: вокруг царили нищета, безысходность, межнациональные и классовые разборки, криминал.

- Но почему ты не запечатлел это безвременное?
- Потому что был сам растерян, Во-первых, эмоционально подавлен. Во-вторых, у меня не было ни аппаратуры, ни пленки, ни денег…
И только спустя 15 лет и благодаря помощи Саида Джапаровича Амирова я сумел приобрести киноаппаратуру.

- Не кажется ли тебе, что кино в республике сегодня живет на правах народного ребенка?
- Сегодня в республике нет ни одного государственного кинотеатра. А были около 1 700 кинотеатров и клубов, и Дагкинопрокат с 4 отделениями – в Южном Дагестане, в Северном, в Кизляре и в Левашах.
Они обеспечивали все клубы вплоть до отгонного животноводства. Ныне все клубы и все кинотеатры, как я уже сказал, приватизированы.

- Итак, сегодня сельские жители лишены кино?
- Можно сказать, что жители сельских районов с развалом Союза, то есть вот уже 15 лет, не смотрят кино. Не потому ли мы все больше и больше сталкиваемся с бескультурьем, экстремизмом.
А ведь кино было большой школой – звеном в образовательном и воспитательном процессе населения. Люди смотрели на экран и подражали героям. А сегодня кому подражать? Бандитам, насильникам, наркоманам?
Повторюсь еще раз: социалистический реализм ставил барьер перед тем, что мы видим сегодня на экране, - кровью, насилием, криминалом, развратом…

- В таком случае, в какой же век мы скатились?
- К началу 20 века. К 20-м годам, когда существовали агитбрикады, культдесанты, ликбезы и тому подобное.
Как и в старые добрые времена, думаю тоже организовывать культдесанты. Вот получил киноавтопередвижку, будем разъезжать по селам и демонстрировать фильмы.
Безусловно, одной кинопередвижки и одного Магомеда Сулейманова мало, чтобы восстановить кино. Необходима госполитика.

- Кстати, как ты получил кинопередвижку?
- Будучи на кинофестивале я краем уха услышал о ней. И задумался: а не подать ли заявку на такую машину. Подключил Расула Гамзатова, Союз кинематографистов – ответ был положительный. Затем подал заявку. Ее потеряли. Подал снова – снова потеряли. Так мне отвечали. Принялся обивать пороги кабинетов чиновников, объясняя, что у нас в Дагестане нет уже ни клубов, ни кинопроката, люди в горах забыли о кино… Решился и написал Президенту В.В. Путину. Откровенно говоря, не думал, что письмо дойдет до него. Но дошло. Вот и получил машину. К сожалению, у нашего Министерства не нашлось денег, чтоб пригнать ее в Махачкалу.
Сейчас решается вопрос о выделении двух штатных единиц – водителя и механика по обслуживанию кинопередвижки.

- Ты был инициатором проведения кинофестиваля в Дагестане в прошлом году. Что он нам дал?
- Этот фестиваль дал очень многое.
Во-первых, он опроверг мнение, что наша республика криминальная.
Во-вторых, в течение 5 дней проходил настоящий праздник кино, чего в Дагестане не было.
В-третьих, около 10 000 человек просмотрело 8 фильмов бесплатно.
В-четвертых, фестиваль показал, что кино живет, здравствует и востребовано. Кстати, проходили диспуты после просмотров, в которых принимали участие более сотни зрителей вместе с создателями фильмов.
Пользуясь добрыми отношением с директором и президентом Гильдии кинорежиссеров Степановым и Хейфицем, в этому году вновь проведем международный правозащитный кинофестиваль «Сталкер». Инициатором проведения второго фестиваля является Саид Амиров.
Более того по инициативе и при материальной поддержке Саида Амирова в кинотеатре «Пирамида» ежемесячно будет проводиться «Клуб любителей кино». Просмотры фильмов будут бесплатны.
- Как ты намерен организовать работу кинопередвижки?
- В основном буду обслуживать плоскостные и горные районы, выезжать туда, куда позволит дорога.
- Я знаю, что ты окончил театральный институт, работал в Даргинском театре, но судьба вывела тебя на тропу кинорежиссера. Как это случилось и почему?
- Учась в Ереванском художественно-театральном институте, я параллельно стажировался на киностудии «Армен-фильм» и защитил диплом кинолентой «Не вернулся на базу» о Герое Советского Союза Валентине Эмирове. Затем в 1976 году закончил высшие двухгодичные курсы сценаристов-режиссеров при Госкино СССР. За это время снял 87 фильмов, более 4 тысяч кино- и видеосюжетов для телевидения, поставил четыре спектакля в Даргинском государственном театре.
- Что тебя волнует сегодня, в это новое время? Чего не приемлет душа?
- Что при старом режиме, что при новом, вопросы, касающиеся культуры, очень трудно решаются. А хотелось бы, чтобы высшие чиновники не создавали проблем. Ведь культура – это лицо нации.
Если говорить о культуре Дагестана, то за последние 15 лет она скатилась на многие десятилетия назад.
- Не жалеешь, что связал свою сознательную жизнь с миром кино?
- Когда я начинал, на кинорежиссера смотрели снизу вверх. А сегодня – сверху вниз. Хотя прекрасно все понимают: то, что делает кинорежиссер – работа колоссальная, он создает духовные ценности.
- Кроме документалистики у тебя не было других интересов, увлечений?
- Вся моя жизнь прошла вместе с кино.
- Что тебе дала эта профессия: достаток, почет, славу, ордена?
- Достаток – ноль. А званиями и орденами не обделила.
- Тебя жена не упрекает, что ты посвятил себя одному кино? Хозяйством хоть занимаешься? На базар хоть ходишь?
- Я с женой на базар не хожу. Меня возмущают цены на рынке, а потому не могу пройти мимо перекупщиков, которые их взвинчивают: сами ничего не производят, а карманы набивают.
- Жена твоя занимается музыкой, ты – кинодокументалистикой, дети – искусством. Не уводит ли вас эта творческая работа от житейских насущных проблем, не зашторивает вам искусство рутину жизни?
- Наоборот, мы, работники искусства, острее воспринимаем то, что творится вокруг, стараемся кого морально поддержать, а когда – материально, кому-то посочувствовать.
- Дети твои не увлеклись твоей профессией?
- Нет.
- Если бы случилось начать жизнь заново (хоть это желание и из мира фантазии), какую дорогу ты выбрал бы?
- Я с пятого класса мечтал делать кино. Целенаправленно шел к своей избранной профессии.
Сегодня все хотят быть экономистами, финансистами, в душе думая лишь о материальном благополучии. А мы не думали о благе – мы думали о душе, о чем-то возвышенном.
Меня, конечно, привлекает дипломатическая работа, не прочь был бы и руководить… Но все же лучшей профессии, чем кинорежиссер, я не желал бы себе.
Да, чуть не забыл. В 1996 годы мне прислали из Голливуда контракт на создание двух документальных кинолент. Увы, я не смог выехать по случаю смерти матери.
- И как это Голливуд узнал о тебе?
- Северный Кавказ, в частности Северо-Осетинскую киностудию фильмов посетила делегация кинодеятелей США. Приехала она и к нам, на киностудию «Дагестан», которая базировалась в Каспийске, и была удивлена работой студии, похвалила… И уже приехав к себе прислали контракт.

Вы, очевидно, по характеру ответов моего собеседника поняли, что он эмоциональный, даже слишком эмоциональный человек. Но иным не может быть, ибо то, что происходит вокруг, очень болезненно воспринимается им.
Стремление к красивой, полноценной, духовной жизни, помочь человеку совершенствоваться – вот его кредо. Иначе, спрашивает он себя, для чего ты существуешь на этой земле? Он неустанно продолжает повторять своей работой и своими делами: кино – зеркало души человека, зеркало здоровья общества. Даруйте это великое и бесценное искусство людям.

Феликс Бахшиев
Еженедельник «Махачкалинские известия»
31.03.2006 год.